Page 110 - Pobeditely_04
P. 110
свои бани, обязательно их топили и приглаша- черами на посиделках и дети, и взрослые
ли желающих помыться, прожарить одежду вязали носки и варежки, шили кисеты, со-
от насекомых и поужинать. Беженцы радова- бирали по всей деревне семечки и табак, и
лись такому радушному приему, и многие даже все это посылками отправляли на фронт.
оставались жить в нашей деревеньке. Напри-
мер, моя первая учительница Елена Исаевна Квартирный вопрос
тоже была беженкой, и мы помогали ей сажать У нас никакой подвижки с жильем
и поливать огород, копать картошку. не намечалось. А мы, дети, росли, и к
1943 году теснота в нашей комнате на
Помощь фронту восьмерых человек стала невозможной.
Весной мы, школьники, помогали колхозу: К тому же зимой она не отапливалась, и
Советский плакат собирали по дворам древесную золу и на теле- мы спали в верхней одежде. Однажды я
из блокадного гах возили ее на поля, удобряли почву. А ве- решилась и написала письмо Сталину с
Ленинграда просьбой дать
нам какое-ни-
будь жилье Римма с мамой
вместо того,
что забрал у деда колхоз. Тут
же из района приехали работники НКВД и долго
выясняли, сама я написала вождю или меня кто-
то научил. И очень быстренько нам подыскали
брошенную избу, а солдаты из воинской части
перевезли туда наши пожитки. Для нас это было
просто счастьем!
Воробьиный промысел
Всю войну было голодно, но мы, как мог-
ли, старались найти пропитание из местных ре-
сурсов. Мой дядя, 14-летний пацан, выставлял
сетки на ворота коровника, и в них стаями ло-
вились воробьи. Мы их ощипывали, потрошили,
варили и ели. Мальчишки лазали по соломен-
ным крышам, где немало было птичьих гнезд,
и собирали яйца. А вот голубей мы не трогали.
Они, конечно, крупнее воробьев, но нам гово-
рили, что эта птица святая, ее надо беречь. Рас-
сказывали, что, когда Иисуса Христа казнили,
голуби стояли в его крови и плакали, курлыча:
«Умер, умер...», поэтому у голубей лапки стали
красными.
108
